ПРОЕКТ “ТЯП-ЛЯП”

Две программы спасения Юрия Лужкова

Значительная часть патриотически настроенного населения России с ужасом следит за тем, как без всякой видимой причины (не считать же таковой грязные инсинуации ОРТ) стремительно падает рейтинг общего любимца Юрия Лужкова. Творческая интеллигенция, соскучившаяся по прикорму, уже спала и видела триумфальный съезд движения “Отечество”, победившего на всех выборах и снисходительно оделяющего конфетами тех, кто ему помогал. И что же мы видим? “Пусть я не мэр, но я обеспокоен”, — как писал один бывший поэт.
Я обеспокоен. Я смущен и растерян. Вчера еще грозный кандидат номер один сегодня публично и многократно открещивается от амбиций, признается в своей любви к креслу мэра, на глазах теряет уверенность и очки (не те, через которые смотрит, а те, которые через которые надеялся влезть в Кремль)… Тот, при ком все мы наконец-то получили бы шанс определиться, то есть либо стереться в пыль, либо подняться под самое седалище власти, — выпадает из предвыборной обоймы! Как это пережить?
Самое удивительное, что я, кажется, знаю как минимум два способа спасти рейтинг Лужкова. Строго говоря, их два и есть. Они взаимоисключающи, как всякие серьезные программы развития. Потому что надо либо тяп, либо ляп, а не “тяп-ляп”, в каковой половинчатости и заключается пресловутый русский путь.
Беда Лужкова, главная его уязвимость — именно в двойственности имиджа. По самой своей природе это человек не просто тоталитарный, но вообще не допускающий мысли о своей неправоте. Больше всего ему удаются действия, связанные с администрированием, бюрократизацией, паспортными проверками, постановкой среднего бизнеса на службу интересам города и его властей (отождествление города с властями — вообще его фирменный прием). Этот-то человек, чьи руки столь очевидно чешутся при виде нашей распустившейся страны (он даже, кажется, сжимает и разжимает их во время говорения, чтобы не так чесалось), вынужден играть роль демократа, защитника свобод, которыми в его городе давно не пахнет, и частной инициативы. Он же в силу политической конъюнктуры вынужден ссориться с коммунистами на зыбкой почве еврейского вопроса, тогда как альянс его с красными выглядел бы более чем естественным. Лужков вынужден играть роль какой-то мифической третьей силы, будучи по природе своей просто силой, голой и откровенной, которая не то что третьей, а и второй рядом с собой не потерпит.
Так нельзя. Такая неопределенность позиции чревата полной потерей лица. Коль скоро программа “Отечества”, сочиненная просвещенным бизнесменом А.Владиславлевым, содержит тезис “Коренной вопрос для нас есть вопрос о власти”, всякие демократические игры надо кончать — или кардинально менять имидж.
Исходя из этого, я совершенно бесплатно (гонорар не считается по причине своей ничтожности) предлагаю Юрию Михайловичу Лужкову два пути поднятия рейтинга. Пора выбирать. Юрий Лужков может стать президентом России при выполнении одного из двух условий. Либо он сумеет додушить прессу, исключить всякую критику в свой адрес и убедить народ, что раз все молчат, то всем и хорошо. Либо ему придется вспомнить, что он у нас как бы демократ, и отказаться от всех своих фирменных прибабахов.
СПОСОБ “ТЯП”
При проведении паспортной проверки в Останкине выясняется, что Сергей Доренко давно не платил за квартиру, не вклеил в паспорт новую фотографию и систематически паркуется не там, где надо. Это приводит к задержанию Доренко и временному помещению его в следственный изолятор, где условия содержания будут таковы, что трех положенных суток вполне хватит на пересмотр своих позиций. Аналогичные меры применяются ко всем авторам (список в московской мэрии наверняка уже есть), которые имели неосторожность проявить недостаточную восторженность по адресу известной персоны. Если оперативно менять жилищное законодательство, количество его нарушений будет возрастать в геометрической прогрессии.
Следующим шагом необходимо признать выезд в Чечню, непосредственно в окопы. Бороться с лицами кавказской национальности на своей территории, да еще будучи мэром, всякий может. Насколько я помню, в Чечне мэр пока не был, даром что в Севастополе бывал неоднократно и без спросу. Это тем более вопиющий перекос, что Севастополь пока все-таки территория другого государства, а Чечня, говорят, — нашего. Крупный план московского мэра в окопах, в камуфляжной кепке, а лучше бы в ожерелье из трофейных зубов немедленно поднимет его рейтинг так, что Лужков перепутит всякого Путина.
Пора прекратить двусмысленную ситуацию с потенциальным президентством. Эти игры в кошки-мышки с общественным мнением давно надоели этому последнему. Пора признать, что никакими вторыми ролями Юрий Михайлович удовлетворяться не собирается. Евгений Максимович явно взялся разыгрывать собственную карту. У Лужкова куда больше плюсов: он моложе, он лучше говорит, у него есть все задатки шоумена, и вечно быть пьедесталом для соратника он, кажется, не намерен. Евгению Максимовичу кто-нибудь должен объяснить, кто в доме хозяин. Иначе его рейтинг и дальше будет расти за счет рейтинга Юрия Михайловича, который, собственно, и выступает главным стенобитным тараном в антикремлевской кампании 1999-2000 годов.
Пора заговорить о Кремле в тех же выражениях, в каких о нем говорят и пишут ручные издания Юрия Михайловича. Когда-то Геннадий Андреевич Зюганов, а еще до него — Руслан Имранович Хасбулатов здорово подрастили себе рейтинг намеками на нездоровый образ жизни президента. Пока нападки Юрия Михайловича на Ельцина носят именно что половинчатый характер, тогда как всякому непредвзятому человеку видно, что он сдерживается изо всех сил. Хватит. Пришло время прямо сказать этому человеку (которому Лужков на самом деле, конечно, ничем не обязан), что он зажился на свете. Поскольку кремлевское чиновничество тоже по большей части проживает в Москве, следует основательно прошерстить соблюдение ими жилищного законодательства (смотри пункт о Доренко).
Наконец, полезно помнить, что самым неисчерпаемым ресурсом России является страх. Он заложен в нас генетически и передавался из поколения в поколение. Исходя из этого, имеет смысл вернуть институт дворничества, совершенно разрушенный перестройкой. Дворник (в тех домах, где он есть), — жалкое приложение к метле или снегокидательной лопате. Дворник в блаженные тридцатые-пятидесятые годы, когда москвичи были так благодарны за свое вечное детство, был фигура номер один. Его боялись. Он доносил в инстанции. Он приходил ночью в качестве понятого. Ему кое-что перепадало при обысках и конфискациях. Он знал все про всех. Его борода была для многих страшнее, чем кое-чьи усы. Надо вернуть дворнику его статус. Не говоря уже о том, что в каждом доме есть активисты (только позови), готовые по первому слову властей сообщить о своих соседях все. Включая среднее количество фрикций, определяемое по стону кровати. Стены в большинстве наших домов в смысле звукоизоляции остаются бумажными. Поскольку в современной Москве, в силу сложившейся тут ситуации, нет людей, за которыми чего-нибудь сомнительного да не числилось бы (так, автор этих строк всегда переходит улицу в неположенном месте), повязать население цепочкой взаимного доносительства не представляет труда. Чтобы доносители не пострадали при смене режима (а такое иногда, увы, бывает), следует вербовать их прежде всего из числа людей с безупречной репутацией, дабы страх разоблачения продолжал пожизненно держать их на крючке.
Выясняется (опять же после паспортной проверки), что Беджет Пакколи — агент наших спецслужб с подпольной кличкой “Бюджет”. Именно поэтому он так хорошо знает по-нашему. Его специально заслали в Швейцарию, чтобы скомпрометировать Лужкова, но он раскололся: когда люди Лужкова в жесткой манере допрашивали его об его покровителях, он, как радистка Кэт, по-русски орал “Мама!” и “Не буду!”.
За полгода все эти сравнительно небольшие ужесточения превратят Москву в образцовый коммунистический город, что вышибет из-под ног у Зюганова весь электорат (Зюганову просто нечего больше будет хотеть). Сильная рука не может быть потной. Она должна быть сухой и решительной. Я убежден, что в описанном мною солнечном городе Юрию Михайловичу и самому будет гораздо лучше. Таким образом выборы будут выиграны за счет ностальгирующих пенсионеров и утомленного неопределенностью класса бюджетников. Плюс журналисты, которые запугиваются гораздо легче, чем кажется.
СПОСОБ “ЛЯП”
Без приглашения явившись в прямой эфир Сергея Доренко, мэр весело говорит: “Молодец, Серега! Классно мы с тобой всех накололи!”. Прежде чем Доренко успевает что-либо возразить, мэр произносит с экрана монолог о том, что все так и было задумано. На предмет проверки доверия москвичей. Такой социологический эксперимент. Выясняется, что москвичи все равно доверяют своему мэру. Свой мэр обнимает Доренко, совершенно потерявшего дар речи, и показывает ему указ о назначении его пресс-секретарем московской мэрии. Занимающий это место Сергей Цой, чье мрачное лицо всегда рядом с московским мэром и в этом качестве уже несколько набило телезрителю оскомину, сосредоточивается на раскрутке певицы Аниты.
Охота на лиц кавказской национальности объявляется происками окружения мэра — оказывается, его нарочно компрометировали. В качестве доказательства своей любви к Кавказу мэр, известный вокальными способностями, выступает в ГЦКЗ “Россия” с Вахтангом Кикабидзе и ансамблем народного танца горских народов. Зал заполнен представителями чеченской диаспоры.
В связи с либерализацией всего отменяется регистрация не только на территории столицы, но и в Австрии, и в Америке, где, по уверениям мэра в программе “Итоги”, она тоже есть.
Елена Батурина, пройдя в Государственную думу от Калмыкии, первым делом добивается смещения и изгнания Кирсана Илюмжинова, вскрывает его злоупотребления, возвращает калмыцкому народу свободу прессы, а Сити-Чесс отдает малоимущим.
Значительная часть московских новостроек, пустующая в связи с непомерно высокими ценами на жилье, передается в собственность московским журналистам, замеченным в недоброжелательстве к нашему герою. Эта вполне рыночная по сути мера приносит даже более быстрый и бурный результат, нежели силовое воздействие, описанное в пункте “Тяп”.
Зураб Церетели перебрасывается на оформление детских площадок в районах “Митино” и “Бутово”, чем его участие в культурной жизни города и ограничивается.
Сергей Кириенко оказывается личным родственником мэра (чем одновременно убивается второй заяц, а именно разговоры о спаянности московской “семьи”). Они и внешне очень похожи, и “Московская альтернатива” в исполнении Кириенко с компанией (рок, пиво, пляски, Гельман) мало чем по сути отличалась от Дня города в исполнении Лужкова (рок, сбитень, пляски, Церетели). Обнявшись, Лужков и Кириенко идут на выборы мэра Москвы: Лужков — мэр, Кириенко — вице-мэр. Эта же пара при таком же раскладе ролей выдвигается на выборы президента. Евгений Максимович Примаков баллотируется самостоятельно: сотрудничество с ним может только скомпрометировать любого демократа.
Выясняется, что, говоря о незнакомой ему швейцарской фирме, Юрий Лужков действительно имел в виду “Мебатекс”. А “Мабетекс” он очень хорошо знает и никогда от него не открещивался. Создание в Швейцарии “Мебатекса” (мебельно-текстильной фирмы, допустим), займет не более месяца. Словом, мэр действует по принципу “А то есть еще другой “Юрий Милославский”, так уж то мое сочинение”. Не исключена постановка во главу “Мебатекса” какого-нибудь другого Беджета Пакколи. Того, которого мэр не знает. А этого, основного, — он, конечно, знает. Мало ли в Швейцарии беджетов.
Наконец, выясняется, что главным членом московской “семьи”, о которой столько говорят недоброжелатели, является вовсе не Андрей Батурин, который, собственно, ничего из себя не представляет, а Юрий Батурин, который как-никак в космос летал. Выясняется, что корпус корабля, в котором он летал, был исполнен из высококачественной пластмассы работы его родственницы Елены. Это позволит не только поднять рейтинг “семьи”, но и значительно повысить авторитет фирмы Елены Батуриной.
Нет сомнений, что в течение ближайшего полугода выполнение этой программы сделает Юрия Лужкова таким кандидатом от правых сил, что Немцов, Хакамада и Явлинский должны будут в панике объединиться в блок “Наше дело левое” и позорно сойти с дистанции.
Остаются мелочи, касающиеся личных привычек и склонностей. Есть мнение, что принципиальный отказ московского мэра от алкоголя играет ему на руку в свете того, кто у нас сегодня на троне. Вместе с тем этот принципиальный отказ несколько вредит ему в свете тех, кто у нас сегодня составляет большинство населения. Поэтому не будет большого греха, если при открытии очередной транспортной развязки мэр проведет скромный Праздник Развязки, развязав по этому случаю какой-нибудь символический запутанный узел (сколько можно разрезать ленточки) и опрокинув опять-таки чисто символическую стопочку. Пусть люди радуются.
Последовательное проведение в жизнь любого из этих вариантов быстро позволит московскому мэру избавиться от мучительной раздвоенности и быстро набрать недостающие очки. Не те, которые на носу, а те, без которых даже самый инициативный кандидат обречен остаться с носом.
Дмитрий БЫКОВ.


Дмитрий Быков

Русский писатель, журналист, поэт, кинокритик, биограф Бориса Пастернака и Булата Окуджавы.

Оставьте комментарий

Также в этом номере:

СЛЕДИТЕ ЗА РЕКЛАМОЙ
Пенки
Сага о генпрокуроре (и его девчонках)
“РУССКИЙ РАЗМЕР” ПРОТИВ ЖЕСТОКОСТИ ОБЩЕСТВА
ПОЛЕЗНЫЕ СОВЕТЫ
ПОДКРАВШИЙСЯ НЕЗАМЕТНО
ПРОЩАЙ, АМЕРИКА?
Цитаты. МАКСИМ ЛЕОНИДОВ
ОТ ГОЛОВЫ ПРОФЕССОРА ДОУЭЛЯ – К ПАЦИЕНТУ ДОКТОРА ФРАНКЕНШТЕЙНА
СЕРДЕЧНЫЙ МЕД
Вторая юность Евгения Примакова
ПРОДЕЛКИ ТРОЛЛЯ
Я САМА – ПРО ЭТО. НЕ КРАСНЕЯ
ВОПРОСЫ НЕДЕЛИ:
ВОПРОС НЕДЕЛИ
ВОПРОС НЕДЕЛИ
ВОПРОС МЕСЯЦА
Ночным клубам Москвы угрожают террористы!
ВОЗВРАЩЕНИЕ “КОРОЛЕВЫ ДИСКО”
ОБРАЗЕЦ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ФИГУР ПРИ ГАДАНИИ НА ЧАЕ
ПОЛИТИКА И УГОЛОВЩИНА
О ЧЕМ ГОВОРЯТ ЦВЕТА
Профессор Лебединский и Илья Олейников снялись в кино.
ВОПРОС СЕЗОНА


»»»